Андрюша родился в 2013 году. Роды были тяжёлые, пришлось делать кесарево сечение. Спустя два недели после появления на свет малыш стал плохо кушать, постоянно кричал и почти не спал. Но сделать с этим ничего не смогли.

Когда Андрею исполнилось 1,5 месяца, ему сделали нейросоннографию и УЗИ тазобедренных суставов. У ребёнка обнаружили гидроцефальный синдром и дисплазию тазобедренных суставов, с миотоническим синдромом мышц. Если по-простому, у мальчика были слабые мышцы. Из-за этого он не мог поднять голову, ручки и ножки. Его поставили на учёт к неврологу и ортопеду. Началось постоянное лечение: приём таблеток, курсы уколов (ноотропов), массаж и физиотерапевтические процедуры.

В 8 месяцев мама стала замечать, что малыш не реагирует на своё имя, не «гулит», не лопочет и стал очень возбудимым.

- Я забила тревогу, но врачи убеждали, что перерастёт, надо подождать. Весь акцент лечения был направлен на то, чтобы ребёнок мог сам сесть и встать у опоры, - вспоминает Эльвира, мама Андрея.

Лечение и правда дало результат - в полтора года Андрей пошёл. Но начались другие проблемы, касающиеся его поведения: он не реагировал на обращённую к нему речь, кричал и кидал игрушки.

Снова начались визиты к врачам, многочисленные обследования, консультации, и в итоге невролог напра-вил Андрея к психиатру.

- В 2 года 7 месяцев нас поставили на «Д» учёт с диагнозом «органическое поражение головного мозга с выраженным нарушением поведения» и начали лечить. Поняв всю серьёзность ситуации, началась моя целеустремленная борьба за будущее сына. Это были консультации логопеда-дефектолога, иммунолога, эндокринолога, психолога, генетика, а в конечном итоге было вынесено заключение медико-педагогичсеской комиссии. В 3 года 7 месяцев нам дали инвалидность, - рассказывает Эльвира.

Нельзя сдаваться

В 2018 году Андрею продлили инвалидность до 18 лет. В медицинском заключении ребёнку написали: резидуально-органическое поражение головного мозга, выраженный психоорганический синдром, эксплозивный вариант, аутоподобное поведение, расстройство экспрессивной речи. При этом у Андрея имеется масса сопутствующих заболеваний: торсионно-вальгусная деформация бёдер, кифоз грудного отдела по-звоночника 1-2 ст., плоско-вальгусная деформация стоп, ангиопатия нарушение венозного кровообращения, правосторонний криторхизм, дискинезия желчевыводящих путей по гипертоническому типу, аллергический ринит.

Несмотря на множественность основных и сопутствующих диагнозов, мама Андрея не собирается сдаваться и продолжает интенсивное лечение сына. Год назад они вместе ездили в санкт-петербургский неврологический центр «Доктрина». После прохождения курса у Андрея наблюдается положительная динамика: значительно выросли показатели зрительно-моторной координации и зрительного контакта. Он также смог освоить ряд сложнокоординационных упражнений, у него улучшились элементы поведенческой и игровой терапии.

Всё остальное время семья Катренко проживает в Саратове. Здесь Андрей посещает центр речи и поведения «Мой мир».

- Андрей общительный, любознательный, весёлый. Ему нравится слушать детскую музыку из мультфильмов и сказок, танцевать, сортировать карточки по категориям, смотреть мультфильмы «Лунтик и его дру-зья», «Барбоскины», «Три кота».

Семья живёт в частном доме, поэтому в свободное время мальчик много гуляет и прыгает на батуте во дворе, а в тёплое время года учиться кататься на велосипеде. Со стороны жизнь Катенко выглядит замечательно. Но Эльвире 51 год и мальчика она воспитывает в одиночку. Оставить Андрюшу она не может, поэтому постоянной работы нет. Приходится жить на пенсию ребёнка-инвалида и пособия по уходу за ребёнком. И все эти деньги уходят на лекарства.

Невролог рекомендовал Андрею пройти 10-15 курсов лечения в неврологическом центре «Прогноз Доктрина». Но курсы реабилитации там платные и стоит не малых денег.

- У меня низкий доход и нет возможности оплатить всё это. А как маме мне хочется видеть ребёнка здоровым и помочь Андрею в интеллектуальном, моральном и физическом развитии.

Курс лечения в центре стоит 150 000 руб. Министерство здравоохранения отказывается финансировать реабилитацию в этом учреждении, поскольку он не входит в перечень государственных программ. Поэтому Эльвире остаётся надеется только на нашу с вами помощь.